Татьяна Парфенова

«Если дизайнера не кормит его дело – пусть займется чем-нибудь другим»

Владелица Модного дома с 17-летней историей объясняет, почему профессионализм важнее вдохновения, и задается вопросом, отчего в России не умеют делать ни машины, ни обувь.


«Есть люди счастливые, которым удается заниматься бизнесом и искусством одновременно. Это параллельные миры, и если для коммерческого успеха выгодно говорить, что платье – это произведение искусства, – что ж, пусть будет так» – вздыхает Татьяна Парфенова, чей Модный дом однажды назвали одним из пяти самых известных петербургских брендов (в списке фигурировали также Мариинский театр и Эрмитаж). На мой вопрос, не мешают ли мысли о продажах творчеству, она отрезает: «Если дизайнера не кормит его дело, ему стоить заняться чем-нибудь другим».

А как же вдохновение?
Вдохновение либо есть, либо нет. Тем не менее, в каждой профессии есть свои законы, которые невозможно игнорировать. Самые талантливые люди не всегда находятся в состоянии «горения», но если ты хорошо владеешь профессией, то вдохновение посещает тебя чаще, и успех непременно приходит.

Регистрация модного дома, бухгалтерия, производство... Может ли дизайнер всем этим заниматься?
Ну, а что же, дизайнер не человек, что ли?

Но вам, наверное, приходилось думать о бизнесе только в самом начале пути? Как быстро ваш сын Дмитрий взял на себя эту сторону модной работы?
Когда я открывала Модный дом в 1995 году, сын был слишком молод. Он подхватил бизнес не так давно, когда я уже очень устала и мне просто необходима была помощь в ведении дел.

Сын хотел работать у вас?
Думаю, у него не было альтернативы.

Как у детей актеров?
Да, верно, его сыновья любовь – абсолютно самоотверженная. Я, бывало, опаздывала в садик, потому что увлекалась творчеством, в школу Митя ходил сам, сам готовил себе завтрак и только слышал: «Осторожно переходи через дорогу!». А другим детям еще завязывали шнурки.

Но теперь вы вроде настоящие единомышленники.
Да, мне повезло. У Мити прекрасный вкус и при этом очень рациональный взгляд на вещи, он мог бы заниматься дизайном профессионально. Благодаря ему у нас сейчас все направления процветают, в том числе линия home collection. У меня есть время, которое я могу отдать творчеству, – я написала много больших полотен и еще стала писать рассказы.

А с чего начались интерьерные коллекции?
Мы получили предложение от Натальи Костригиной, коллекционера платьев и антиквара, сделать обивочные ткани для мебели, которую она создает по старинным образцам. Так появились первые 12 стульев с вышивкой. Меня всегда интересовала жизнь мебели, я считаю, что это правильное занятие для дизайнера. Наша вышивка может украшать столы, ширмы, ткани – что угодно. Мы не занимаемся формой, только декорациями.

Сюжеты вышивок не повторяются?
Если человеку важно, чтобы никогда на свете эта вышивка не повторилась, и он готов за это заплатить, – можно создать уникальный рисунок.

На ваших вышивках – цветы, фрукты, овощи, бабочки, цикады, голуби и вороны. Есть ли какой-то реальный сад, с которым они связаны?
Я родилась на Украине, в Полтаве, и каждое лето обязательно езжу домой, на дачу. Там много моих любимых мальв, роз, ландышей, левкоев – что может быть красивее? Я люблю Украину, и между Провансом и Полтавой выбрала бы Полтаву. Если я там не побываю хотя бы раз в году – чувствую себя глубоко несчастной. Я обязательно должна полежать в гамаке, посмотреть на вечернее и ночное небо, вдохнуть воздух, услышать запах трав и цветов, увидеть, как летят над водой стрекозы с черными крыльями.

Вы совсем не смогли бы жить за границей?
Я показывала коллекции в Милане, Торонто, Нью-Йорке, Гамбурге. Был период, когда я часто ездила в Париж. Но разве поймешь, как там живется на самом деле? Для этого нужно время. Мне трудно расстаться с друзьями и родственниками, по-моему, если ты оторван от них – это вообще не жизнь. В юности я жила полгода в Швеции. Мне предлагали отличную работу, я могла бы построить безумный бизнес, но мне было очень плохо. Абстрактное существование вне любимых пейзажей и людей для меня невозможно.



По-вашему мнению, чем российские дизайнеры отличаются от зарубежных?
Мне кажется, мы можем позволить себе гораздо больше. Если ты знаешь, что в черной комнате есть враг, ты, возможно, туда не пойдешь. Когда мы начинали в девяностых, мы знали, что врага там нет. Молодые дизайнеры уже полны страхов и даже не пытаются что-то сделать, зная, как это будет тяжело. Блеск моды – это только прекрасная верхушка айсберга. Кажется, что это сплошной праздник, – так и есть, но за этот праздник надо платить, в том числе тяжелым трудом. Одна из серьезных наших проблем заключается в том, что в России все иностранное считается перфектным, и, к сожалению, отечественное производство не дает потребителю шанса думать иначе: мы не умеем делать ни машины, ни обувь.

Тем не менее, в России есть модные дома и дизайнеры, которым доверяют так же, как звездам мировой величины. И в масс-маркете, кажется, мы тоже стали преуспевать.
Я тоже считаю, что в масс-маркете мы добились больших успехов. Возможно, это не такой шумный и яркий процесс, но русский дизайн побеждает. Все начиналось с таких уникальных людей, как Александра Соколова, которая создала один из первых российских фэшн-брендов Disegni. Сегодня работает целая плеяда талантливых дизайнеров, есть много успешных бриджевых марок, способных составить конкуренцию ведущим иностранным.

Но качество вещей пока хромает.
Все связано, все в одной цепочке: швей нужно растить, образование должно быть на высоком уровне, а системы ПТУ уже нет, фабрики закрыты...

Можно ли изменить эту ситуацию?
Вот путешествуешь по России и видишь город, который живет из последних сил, или деревню, где дома перекошены, окна заколочены... У нас нет сельского хозяйства – так были бы хотя бы фабрики! Мы могли бы спасти массу людей, если бы дали им возможность выпускать товары легкой промышленности.

Есть же положительные примеры. В послевоенной Италии государство помогло людям выжить, и сегодня нам кажется, что стильную и качественную обувь, аксессуары и ткани здесь делали всегда.
Конечно, государство много чего может, если хочет. Это сильный механизм, и помощь может быть очень действенной: это и льготы для тех, кто открывает производство, и минимальная стоимость аренды, и ссуды на покупку фабрик, сокращение суммы налогов или полная их отмена на какое-то время. Так компания сможет встать на ноги, а затем – и вся страна.

Почему же этого не происходит – невыгодно?
Правительство не должно беспокоиться о выгоде – об этом должны думать граждане. Задача правительства – обеспечить максимально комфортные условия для бизнеса.

Интервью: Марина Скульская
Фото: Георгий Павленко
Материал был опубликован в федеральном издании Chief Time за апрель 2012 года.